У каждого человека есть две родины – большая и малая. Малая – это аул, село, в котором ты родился. Как оно возникло? Какие люди его населяли? Кто наши предки? Чем они жили, что испытали? Кто мы сами такие? 

      На все эти вопросы можно найти ответы, прочитав книги, посвященные родному краю и расспросив взрослых, которые успели многое увидеть в этой непростой жизни. Перед нами пройдет вереница лет, как зеркало отражающая нашу историю. Как корни питают дерево, так и сведения и факты из прошлого возвращают нас к истокам и заставляют осмыслить и понять свое предназначение в жизни. 

      Башлы – издревле известный аул. В архивных записях его в большинстве случаев называют «городом Башлы». Башлы в течении долгого времени был резиденцией ханов Уцмиевых. Здесь собирался сход из всех населенных пунктов Кайтагского ханства для избрания хана из рода Уцмиевых – с присвоением высокого титула. Есть и такое предание: грудных детей из рода Уцмиевых один раз кормили грудью башлынские кормящие матери, чтоб те считались молочными братьями башлынцев. 

     В Башлы порядок, дисциплина, адаты, религии, традиции, отношения между тухумами охранялись зорко. Всегда тухумы получали название по имени своих предков, чем-нибудь прославившихся и отличившихся – храбростью или умом, богатством или ученостью, и ныне они в народе сохранились в народе под теми же названиями. Род, тухум, пристрастившиеся к нарушениям, не внушали доверия, им навешивались ярлыки, чтобы различить степень «годности» отдельных родов. При выдаче дочери замуж или женитьбы проверялись семь поколений от отцовской линии и частично по матери. 

     Известно, что башлынские кадии пользовались уважением и популярностью. В торговле и деловых связях башлынцы были в особом доверии. Известный декабрист и писатель А.А. Бестужев – Марлинский, находившийся в изгнании в Дербенте, писал: «11 октября 1831г. тронулись мы далее в с. Башлы. Уже давным-давно грызем мы зубы на это многомятежное скопище. Говорят, что башлынцы очень храбры и отличные стрелки. Тем лучше – я уже дал солдатам задатку за башлынскую бунтовку».  

      Аул пять раз подвергался разорению, трижды был разрушен до основания и трижды сожжен. Следует отметить, что после окончания борьбы горцев под руководством Шамиля и пленения имама, в Дагестане полтора десятка лет было относительно тихо. Но наступил 1877 и почти весь Дагестан снова охватило кровопролитие. Это восстание горцев было жестко подавлено. В этом сказалась сила царской России и неорганизованность самих восставших. Одной из причин восстания была обида дагестанских ханов и беков. Царские власти, отменив крепостное право, задели интересы ханов. Да и сами ханы и беки вцеплялись друг в друга в глотки из-за личных интересов. 

    Самое последнее и крупное сражение произошло у селения Башлы, во второй половине октября 1877 года. Повстанцы сражались храбро. Сохранилась песня, спетая башлынцем, вступившим с кинжалом в рукопашный бой против штыков солдат регулярной русской армии:

«Амирбекни Агайман

Савутларым саватлы.

Савлай къолгъа бармасман.

Къыларман къазаватны».

    Силы были неравные, и повстанцы потерпели поражение. Аул Башлы 27 октября 1877 года был сожжен и разрушен до основания в третий раз. Пострадали селения Каякент, Янгикент, Чумли. Старики, дети и женщины, спасаясь кто как мог, скитались по лесам, прятались в пещерах, жили в шалашах, пробирались к знакомым, кунакам по всему Дагестану. Скитания продолжались 7 лет. 28 октября генерал Комаров вновь пришел в Башлы. Башлынцы не оказали сопротивления, потому что их застали врасплох. Итак, восстание было подавлено в течение короткого времени. Из с. Башлы было выслано безвозвратно в Сибирь 12 семей, в основном в Тобольск и в Иркутскую губернию, в районы вечной мерзлоты. В 1883 г., через шесть лет, по амнистии императора Александра II, оставшиеся в живых, вернулись из ссылки. 

  «Генерал-майор Комаров от имени начальника области объявил башлынцам, что за вторичную измену, селение их уничтожается навсегда, и они будут расселены в четырех местах, на принадлежащих селению землях», - сообщает «История Апшеронского полка».

    В Дагестане были сожжены многие восставшие аулы, но ни один из них не был подвергнут такой беспощадной жестокости, как Башлы. Башлынцам не давали обосноваться в течение 7 лет. Если кто посеет тайком зерно, урожай сжигали, если кто построит хоть маленькую хижину, сносили. Только через 7 лет власти разрешили здесь обосноваться, разделив аул сначала на 4, затем на 3 части. Вначале их называли Верхний, Средний и Нижний Башлы. Потом стали называть Капкайкент (верхний), Джаванкент (средний) и Александргент (в честь Александра III), Джалалкент (в честь Джалалутдина Коркмасова), а потом уже Башлыкент (в честь старого Башлы). Село Александргент строили по городскому типу: ровные, широкие улицы, идущие параллельно, при каждом доме 0,08 га (800 кв. м), занятые садами и огородами. Так все сохранилось и сейчас. 

    В течении долгих лет свирепствовали покорители. Обо всех жестокостях в Дагестане знали европейские государства, но молчали, молчала и российская печать. До сих пор не найдено никаких записей о геноциде, творимом в ауле Башлы. Несморя на страдания, тяжелейшие условия жизни, люди не озлобились, сохранили свою уравновешенность, доброту. В плоть до поры, связанной с революционнми событиями в Дагестане, народ упорным трудом возрождал разрушенные народно-хозяйственные объекты, поднимал из руин разваленные до основания дома. 

    В 1818 году генерал Ермолов, наместник Кавказа, известный своей жестокостью, рапортовал царскому министру в Петербурге о том, что «зачинщик» восстания в южном Дагестане аул Башлы пылает огнем, разрушен до основания, не осталось камня на камне.

    Генерал ошибся. С этого времени прошло 179 лет, а Башлы до сих пор жив. Башлынцы занимают достойное место в жизни, сохранив в своей основе благородство и свободолюбие.

     21.11.19г. была проведена библиотечная конференция с учащимися школы, на которой мы с ребятами обсуждали прошлое и настоящее нашего села Башлыкент, какое оно было и каким оно стало.